Есть в нашем районе деревенька – много заброшенных домов и всего три жителя. Это – Чалбун, населённый пункт Стрельского сельского поселения. Он расположился в живописных местах: недалеко бежит холодная река Молома, кругом изумрудные леса, ягодные поляны, пение птиц. Раньше в ней бурно кипела жизнь – местные сеяли зерно, занимались скотоводством, заготавливали лес. Но со временем жители стали разъезжаться в города и соседние посёлки, в результате чего осталось здесь только три человека.
– Давайте познакомимся, кто проживает в деревне?
– Шабунины мы, – гордо говорит глава семейства Вениамин Константинович. – Жена моя Галина Евгеньевна и младший сын Иван. Он несколько раз уезжал, пытался устроить жизнь на новом месте, но каждый раз возвращался, нигде лучше нет места, чем наша деревенька.
– Как давно вы здесь живёте?
– Для меня Чалбун является родиной. За всю жизнь за пределы Опаринского района не выбирался, но в своё время пожил недолгое время в Опарино, в Моломе три года. А потом мои родители постарели, им стала нужна помощь, и с 1980 года мы с женой уже окончательно обосновались здесь.
– Кем трудились?
– Я многие года проработал бригадиром животноводства в колхозе имени «1 Мая», а жена – молокоприёмщицей и дояркой. Раньше времена были хорошие, и у нас в деревне было более двадцати частных хозяйств, где содержалось немалое количество животных. Работала колхозная ферма, коровник, телятник. Пастбища были хорошие.Затем, как и везде в стране, прошла смена власти, всё стало приходить в упадок, люди разъезжались кто куда. В итоге мы остались одни.
– Не было желания уехать?
– Нет. Прикипели мы к этой деревне, привыкли к тишине. Телевизор рассказывает обо всём, что происходитв стране. Да и то уже лет пятнадцать почти его не смотрю, раньше некогда было, а сейчас неинтересно. Если только прогноз погоды иногда послушаю, угадают синоптики или не угадают (смеётся Вениамин Константинович).
– В настоящее время держите хозяйство?
– Конечно, куда без него, – включается в разговор Галина Евгеньевна. – Сейчас у нас три коровы, прошлогодняя тёлочка и три малыша нынешних. Раньше большое хозяйство было. Сейчас уже силы не те,и хозяйство приходиться убавлять. Да и семья уже не такая большая. Дочь и старший сын давно обосновались и живут в Опарино. Свиней не держим. Последние годы урожая картофеля нет, а комбикормом и хлебом накладно получается их кормить.
– Как перерабатываете молоко, ведь всё-таки немало его получаете каждый день?
– Раньше сами ездили, торговали. Но вот уже много летсотрудничаем с предпринимателями из деревни Дуванное. Молоко сепарируем, производим творог, сыр, сметану, масло, а они реализуют нашу продукцию.
– Сено сами заготавливаете?
– В былые времена всё делали сами, – говорит В. К. Шабунин, – сейчас закупаем. Пасти скот стало проблематично – борщевик захватывает всё новые и новые территории. Нет от него спасу. Сенокосы все он засорил. Летом только и следим, чтобы коровы его не наелись, иначе всё молоко будет непригодным.Борщевик для нас вообще является очень большой проблемой, можно сказать самой глобальной. И не только у нас, но и по всей России. Душит это растение нас со всех сторон, мы, как можем, ведём с ним борьбу, но оно хуже террористов атакует нас со всех сторон.
– А ещё какие проблемы есть?
– Да особо нет. Был сломан мост через реку, но сделали новый, думаем, не размоет его половодьем. Ну, а так никаких трудностей, живём себе потихоньку. Мы люди старой закалки – жили в послевоенное время, в полной мере знаем почём кусок хлеба. Конфет не видали.
– Вы здесь можно сказать единственные хозяева, а сколько вам принадлежит земли?
– У нас оформлены так называемые паи, у нас их два, а в общей сложности это тринадцать гектаров. Но сейчас больше половины не эксплуатируем, борщевик не даёт использовать землевладения в полной мере. Раньше картофеля высаживали соток по тридцать. И скотинку свою кормили, и в организации посёлка Опарино сдавали. Но сейчас садим гораздо меньше, так как сбывать его некуда.
– Как давно вы остались в деревне единственной семьёй?
– С 1993 года. Пока работала пилорама, рабочие занимали вторую половину дома. Но потом производство закрылось и всё, мы остались совсем одни. Некоторые дома были выкуплены жителями посёлков Опарино и Маромицы, которые приезжали сюда на летний период. Но потом и они перестали приезжать.
– А когда деревня жила в полную силу были ли здесь садик, школа?
– Нет. Дети и в садик, и в школу ходили в соседнюю деревню Дуванное. Зерноток вот был, сами сеяли зерно, получали хороший урожай.
– Зимой волки сильно досаждают?
– Ещё как! Прямо на крыльцо приходят, – вступает в беседу сын Иван. – Всех собак перетаскали, прошлой зимой электрический провод перегрызли, на котором висел кусок сала для синичек.
Ещё мы узнали, что за продуктами Шабунины ездят в Дуванное, за медицинской помощью обращаются в медпунк, который находится там же. Есть у них сотовая связь, которая работает с перебоями и они очень надеются, что проведут им стационарный телефон, который бывает иногда так необходим, ведь они уже в возрасте и здоровье иногда пошаливает.
Но, несмотря на все свои трудности, про которые они рассказывают с шутками и смехом создалось впечатление, что Шабунины очень счастливы в своём одиночестве, со своими такими привычными, каждодневными хлопотами. Они не задумываются над вопросом: как занять свой досуг? У них всегда есть реальные дела по хозяйству и исполняя их, они каждый раз испытывают радость. Они умеют жить свободно и радостно на своей родной земле... От них веет давно забытым деревенским уютом, какой многие из нас пережили в детстве. Хочется от всей души пожелать этим замечательным людям здоровья и благополучия ещё на долгие-долгие годы! 
